Книгу "Евангелие от Дзержинского" дописал и правлю. Осталось совсем чуть- чуть. Но, между тем, в голову приходят идеи. Начал писать сборник рассказов. Вот отрывочек:
Маяковские рассказы. Иноходец (отрывок).
Откровение пришло внезапно, замерзшим и кричащим под дверью котенком, которого просто нельзя в такую стужу оставить за порогом.
- Ты больше так не можешь.
Утренний подъем. Давка в кольце потных и испуганных перед работой тел, спешащих как и ты, для того чтобы успеть на работу, где десятки, сотни и даже тысячи таких же как ты разрабатывают слоган новому мылу, придумывают рекламу для туалетной бумаги, продают машину или мультиварку, тем у кого она уже есть, готовят завтрак для чванливой толпы, считающей себя чуть выше остальной толпы. Или теряешь нервы в автомобильных пробках, где ты совершенно бессилен. Оглядываешься по сторонам и видишь сотни людей с восковыми бледными от злости лицами. Кто-то не выдерживает и начинает истерично молотить ладонью по панели. Потом офис. И все равно кто ты, начальник или подчиненный… Крылатым вороньем кружатся трудодни вырывая часы и дни счастья из твоей жизни. Тебе внушают, что работа – это тоже жизнь, вернее вторая жизнь. По пятницам – выпивка, а в выходные, роняя на подушку слюни – исполнение супружеского долга. Отвислые дряблые сиськи жены, скрип кровати, желтушный будничный нездоровый пот, как у мертвеца, которому внушили что он живой. Социологи пишут в своих исследованиях, что иначе никак. Иначе ты изгой и неудачник. Об этом говорят по телевидению, на радио, в газетах и Интернете. И послушное огромное стадо ровной колонной идет по этапу, залитому самоубийствами и слезами, рабской жизнью с пайкой , кому-то большей , кому–то меньшей, но одинаково невыносимой для… Для кого? Для редких сумасшедших, которые хотят взглянуть на тех, кто же ведет эту колонну, кто ей управляет. Нет, не на вислоухих охранников из числа спецслужб и правоохранительных органов, следящих, чтоб во время великого похода дом-работа-дом – никто не выбился из стада. А на тех, кто руководит этим издевательством над личностью и человеком.
Так, в один из дней я просто остановился. Выйти из машины, оставить ее в пробке и уйти. Это казалось весьма простым делом. Шаг и ты свободен. Но… Но ведь у меня есть ребенок, есть обязательства. И в конце концов, я часть этой колонны. А может даже хуже. Ведь моя обязанность на работе – это корпоративные коммуникации. Это я придумываю мероприятия по повышению корпоративного духа, гимны, мероприятия для сотрудников, призванные сплотить… И я вижу свои плоды. Симпатичная дурочка из маркетингового отдела насвистывает под нос песню о компании и все время говорит, что прониклась корпоративным духом… Бухгалтер Сергей Валерианович Гурин, уважаемый человек в годах, пожимает мне руку, и новый слоган повторяет. Мол, здорово получилось. И как отражает сущность компании. А эти мероприятия для сотрудников? Они чуть-чуть подопьют и, вместе с директором, начинают орать: «Мегаплит-фаворит! Мегаплит –победит!», самый идиотский слоган, придуманный мной за 30 секунд в начале трудовой деятельности в этой компании. И вот, этот жуткий пьяный хоровод с идиотским слоганом- речевкой бродит в парке, или ином месте, куда я их вывезу. Они хвалятся производственными успехами…
- А вот Силаев Антон продал пеноблоков на 23 млн. рублей в прошлом месяце, - восторгается начальница управления по Москве Зинаида Павловна Цветкова, женщина средних лет с рыбьими глазами и неправильным «английским» прикусом. И тут же, подняв очередной бокал с шампанским зычно кричит:
- А это потому что мы!!!???
- Команда «Мегаплит –Москва», - блеют пьяные и довольные клерки.
- Вот Зинаида молодец! – хвалит ее босс Андрей Ильич Ротов, чавкая огромными почти ботексными губами, скрестив пальцы на животе и рассматривая своих подчиненных. – А все мы?!
- Мегаплит, - ревет стадо.
Но самое страшное, что почти все верят в этот придуманный корпоративный дух, в силу этих ничтожных слоганов. Пусть в унижении, пусть с криками и штрафами, но вместе! В составе коллектива! Хоть в ад!
Я смотрю с тоской на этот ужас, на это человеческое падение и становится по-настоящему страшно от одиночества и понимания, что вырваться из этой колонны невозможно.
Но в тот же день, когда я понял, что больше так не могу, я встретил еще одного человека, пытавшегося вырваться…
(продолжение следует)
